Зато ты другие читаешь,  типа Вербининой и Лесиной, меня же на них не хватает...

Уффф...дочитала! Понравился один отзыв о книшке:
" Petro Gulak | 2015-08-06 – [ 14 ] +
Роман интересен главным образом тем, что соединяет штампы разных жанров и даже, пожалуй, миров.
Вот «крепкая мужская проза»: «Из двух колонок негромко и хрипло поет Армстронг. Я поднимаю стакан, вдыхаю аромат виски — запах дыма с рыбацких верфей, дегтя, просмоленных канатов и густого тумана над озером — и делаю глоток. Жидкое торфяное пламя пробегает через гортань и согревает меня изнутри».
Вот «городская проза – смотрите, какая красивая»: «Темная вода в реке сонной холодной змеей ползет мимо рассыпающихся набережных и каменных лестниц, подступающих к ее свинцовой поверхности. Деревья в парке на другом берегу расцвели, как печальные цветы смерти: желтым, багровым, лихорадочно-красным и рыжим».
Вот «ментовский детектив» или его производные: «Гронский склонился над раскрытыми папками и разложенными фотографиями. Бледное худое лицо в желтоватом тусклом свете приобрело какой-то нездоровый оттенок. На отодвинутой в сторону тарелке остывал лосось, в своей аппетитности выглядящий странно и неуместно среди этого паноптикума жутких смертей».
Вот «проза вообще» (то, что Ильф называл «ни у кого не украдено, а не свое»): «Раннее утро было свежим и радостным, каким оно бывает только в начале мая, когда прозрачный воздух полон ароматами пробуждающейся жизни, деревья подернуты зеленой дымкой молодой листвы...» «Гронский и Алина шли молча, оставив за спиной монотонный гул города, постепенно погружаясь в медитативную тишину парка, нарушаемую лишь шорохом толстого покрывала из опавших листьев под ногами. Влажный воздух был насыщен тяжелым, густым запахом прелой листвы и мокрой земли, распахнутой для осенних жертвоприношений природы. Торжественный аромат смерти и тлена. Погребальные благовония жизни». (Прошу прощения за объем цитат, но многоглаголание – неотъемлемая часть этого стиля.)
И, разумеется, «петербургский текст», о силе которого говорит то, что даже пропущенный через десятые руки, он все-таки работает, когда автор удосуживается хоть немного отойти от штампов.
И, разумеется, тамплиерщина – герметизм, который «начал проникать в Европу в раннем средневековье, вместе с рыцарями, священниками, монахами, которые возвращались из крестовых походов и несли с собой кроме золота гораздо более ценную, но и опасную добычу — древние эзотерические знания» (крестовые походы – это раннее средневековье, кто бы мог подумать).
И мистика – но постепенно возникающий саспенс становится жертвой все того же стиля: «Где-то за пределами этого мира незримые нити судьбы уже связали их воедино, и теперь нужно только дождаться, когда рок приведет их друг к другу. Вервольф постепенно сужал круги...»
В общем, если хотите читать тридцатилистовый роман, который написан ТАК, – читайте."
Вполне согласна) Особенно перебор с виски и обилием упырей в конце, которые буквально лезли из всех щелей)))

Ага, был и он на примете и Кардинал даже)
Питер да,  не просто мрачноват, а прям город нежити...ну дык...нуар...
Пс. Сейчас начала Алекса полудемона читать, разбавить решила внселенькой историей)

А каково инквизиторам работать было?)))